Трехчасье столичной ночи.
Дремлют дома мегаполиса.
Я вышла из дома прочь и
Пошла по садовому поясу.
Кричу в географию города
Любовь трамвайной линией,
Железно-замерзшую с холода,
Покрытую сумрака инеем.
Я криком своим выражаю
Ее через тангенсы улиц.
Готовую пожираю,
Как ресторанных куриц.
***
Я надеюсь — ты все же приедешь.
Видишь — я не пишу — ты вернешься.
Удивятся коты и соседи,
Когда ты снова рядом проснешься,
Удивится оконная рама,
Не своим, а услышанным скрипам,
И, наверно, покажется, — рано
Для звучанья изнеженных скрипок.
Удивятся обои — рисунок
Твоей тени они не узнали,
Из дорожных разобранных сумок —
Запах фруктов как на карнавале.
Ты рукой загорелой коснешься,
Станет золотом, что было медью,
Я надеюсь — ты все же вернешься.
Видишь — я не пишу — ты приедешь.
***
Мой живот превращается в глобус —
Жизнь кипит удивительно быстро —
Осторожно влезаю в автобус,
Улыбаясь знакомым лучисто…
Мой живот, как большая планета,
Он рожден из космической пыли,
В нем подобие моря и света,
В нем грядущее кроется в были…
Мой живот превращается в карту —
Сколько этносов кроется в генах?
Я читаю ему книги Сартра
И смотрю на полотна Гогена.
И Большая Медведица лапкой
Мне махнула по-дружески с неба,
Потому что во мне дремлет сладко
Тот, кто был здесь и кто еще не был.
***
В фиолетовых ботинках
Солнце с томиком Вийона
Прячет подбородок в шарфик
И мечтает о Свободе.
Жалко только, что, наверно,
Солнце с томиком Вийона
Выйдет на Проспекте Мира,
А меня ждут на Охотном.
В сером, непотребно модном,
Солнце с томиком Вийона
Развернётся вдруг спиною.
Не получится романа.
Жалко только, непременно,
Я забуду про Вийона,
Голубую оболочку,
Лишь момент побыв влюблённой...
александр чижов
марина мамона
татьяна лапшина